Интервенция - Страница 70

– Яша, а что такое вуду? – спросила Васька на обратном пути.

– Ну, это вроде религии такой у американских чернокожих. Всякое-разное колдовство. О зомби слыхала? Это от них пошло.

– Зомби? Дело известное. Этого добра у нас сколько угодно. Утром выйдешь на улицу – так они возле каждого ларька стоят. Только у нас, для того чтобы их оживить, колдовство было ни к чему. Пары бутылок «Балтики» хватало.

– А железные кошки у вас летали?

– Какие железные? Медные, наверное. Это те, которые на Васильевском возле сфинксов стоят. Нет, они не летали. Сидели смирно. Наоборот, считалось: если их погладить, это принесет счастье. Я тоже удивляюсь, чего это одна из них так взбеленилась. Стоял себе в крепости этот урод и стоял. Делов-то.

Джекоб размышлял. Это что же получается! Чернокожий сержант, не отягощенный образованием, бил в ту же точку, что и образованная Анни. Опять магия и колдовство. Джекоб, в отличие от многих своих коллег и друзей, никогда не увлекался паранормальщиной и прочей эзотерикой. Слишком уж сильно от всего этого разило шарлатанством пополам с шизофренией. Но с другой стороны… Ученому XVI века мобильный телефон тоже показался бы колдовством. «Что это за волны, которые летают по воздуху? – спросил бы он. – Науке о таких волнах ничего не известно». А в нашем случае, как говорится, факты на лице – как после хорошего удара кастетом.

Смущало другое. Даже если есть в городе какие-то враждебные американцам маги, то на кой черт они тратят силы на борьбу с городской скульптурой? Сфинксов разнесли, теперь человека-амфибию… Пусть это плохая скульптура – но неужели дел других нет? Или в этом кроется какой-то мистический смысл? Джекоб решил разобраться – что же это за произведения авангарда, с которыми так жестоко расправляются местные маги?

На Литейном он лицом к лицу столкнулся с Тони. Тот снова был несколько нетрезв. Журналист притормозил:

– Здорово!

– А, журналист. Ну, привет. Привет, подруга.

– Хорошо же ты, братила, служишь! – ехидно вставила Васька.

Тони, как ни странно, смутился и стал вроде как оправдываться – обращаясь к Джекобу, но поглядывая на Ваську:

– Тут такое дело… Я, понимаешь, в госпитале на лечении. А там у нас полный праздник – санитары грибочками обожрались, док еще вчера исчез с концами. Все, кому ни лень, подались гулять. А если правду сказать, закосил я. Мне диагноз нарисовали – типа нервное истощение. Потому что надоело мне все это. Я тут в такие переделки вляпался, что вообще хоть стой, хоть падай. Со мной вот что случилось.

Джекоб с интересом выслушал истории Тони – со всеми веселыми подробностями вроде собак-оборотней. Про последних он счел благоразумным начальству не рассказывать. Тони хотел полежать в госпитале, но не в дурдоме.

Разумеется, про сам провал экспедиции Джекоб знал. Но даже ему сообщили, что не вернулся никто. Это был нехороший знак. Начальство начало шифроваться ото всех. Значит, дела идут не плохо, а очень плохо.

Между тем Тони продолжал:

– После такого дела, сам понимаешь, стоило мне начать разговор, что мне нездоровится, как меня мигом спихнули в госпиталь отдохнуть.

– И что ты сам об этом думаешь? Не о госпитале, а том, что видел?

– А что тут думать? Я парень простой, но понимаю – тут нас сильно невзлюбило нечто, что мы и понять не можем. Я бы, может, хотел понять. Да только чувствую – понималка не отросла.

Джекоб в ответ рассказал Тони о том, что произошло сегодня ночью. Чувствовал он симпатию к этому парню. Так бывает – встречаешься с человеком и понимаешь, что жизнь ваши дорожки надолго завязала, нравится вам это или нет.

– И это еще не все. Две скульптуры у Невы тоже раскурочены непонятно кем и непонятно как.

Про колдовство Джекоб не упоминал, но Тони, похоже, сам сделал выводы:

– Ты знаешь, у нас в Техасе есть такой анекдот. Заходит в салун ковбой и заказывает стакан виски и наперсток виски. Потом садится к стойке и вынимает из кармана маленького ковбоя, ростом в два дюйма. И говорит: а теперь, Джо, расскажи, как ты послал к черту индейского шамана… А если серьезно, то у нас ходили легенды об индейском колдовстве. Но это были так, сказки. Индейцам оно не особо помогло. Ну, про такое-то, как тут, никто не слыхал. А вот что люди гибли в прерии непонятно почему возле проклятых мест – это я знаю. У нас есть одна долина, там не то что никто не селится, туда и ездить не любят. А этот город… Вот мне мужик рассказывал, как они тут воевали… А кстати, поехали к нему! Он умный, книжек много читал, может, что и расскажет.

– Про магию?

– Да, нет, про это лучше не надо. А то пойдет слушок, что американцы совсем с катушек съехали. Но про эти чертовы статуи он ведь должен знать. Только жратвы надо захватить…

– Куда он предлагает? – поинтересовалась Васька.

– Да заскочить к одному местному, поболтать.

– О, он тут уже и дружками обзавелся. Я тебе, Яша, вот что скажу – не упускай из виду этого парня. Мы вместе вроде как надолго повязаны.

– То есть?

– А я знаю? Кажется мне так.

Анатолий Степанович был дома. Что поразило Джекоба – человек сидел на кухне и читал какую-то толстую книгу. Вроде бы совсем не те были условия. А на тебе! Журналист вспомнил, что большинство знакомых американцев чтением книг, ну, кроме разве что бестселлеров, не занимались вообще. Странный город.

– Проф, это мой друг, журналист Джекоб. А это его помощница. Джекоб пытается разобраться с некоторыми странными вещами.

Анатолий Степанович усмехнулся:

– Скажу честно, вам надолго хватит. В этом городе всегда происходит что-нибудь странное. Что вас интересует конкретно?